Это случается. Всегда. И всегда неожиданно. Ты никогда не думаешь, что это может случиться сегодня или завтра. Точнее, нет.
Каким-то краем сознания ты понимаешь, что это когда-нибудь случится, но всё равно это всегда происходит неожиданно.
И в эти моменты ты не знаешь, что сказать отцу, потому что это он всегда был для тебя примером самообладания, а сегодня ты не решаешься находиться с ним в одной комнате, потому что тебе кажется, что ему хочется остаться одному. И ты даже не знаешь, так ли это, потому что никогда не решишься спросить.
Это всегда немного странно и немного страшно, и немного неловко, когда те люди, для которых ты всегда была просто слабой девочкой, внезапно становятся такими же слабыми. И неожиданно такими людьми. Ты никогда не знаешь, что сказать и как, и стоит ли вообще говорить. И мечтаешь только о том, чтобы всё побыстрее закончилось, чтобы прошло какое-то время, после которого всё будет как раньше. Или почти как раньше.
Ты думаешь, что, наверное, стоит сказать об этом девочкам, но на ум тут же приходят их взгляды, слова, чувства, и ты думаешь, что жалость - это последнее, что тебе хотелось бы видеть в других. И ты улыбаешься, не всегда и не так весело, но какое кому, собственно, дело. И вообще это какая-то странная фраза. Сказанное вслух всегда звучит консттацией, а констатация всегда отдаёт страхом и горечью окончательности.
И из-за отсутствия окончательности ты даже не можешь проронить ни слезинки, потому что зачем они, если ещё ничего не решено? Это опять подсознание. Оно всегда знало, что это случится, оно не удивлено, ему не нужна констатация. Она нужна сознанию, и ты не знаешь, стоит ли давать ему её. И

Счастливого пути, дед. Надеюсь, что в конце него тебе будет хорошо. Хотя бы потому что это путь в один конец.